ВСЯ ПРАВДА О ДЕРЕВНИ ЗВУКА

Название: ВСЯ ПРАВДА О ДЕРЕВНИ ЗВУКА
Автор: Мутаре Дрейк
Жанр: некая пародия на юмор
Рейтинг: PG
Пейринг: как такового не наблюдается
Статус: закончено
Фандом: Наруто
Дисклемер: Во славу Кисимото!
Предупреждение: Издеваюсь на Кимимару.
Саммари: Да ну это саммари!
От автора: Если рассуждать обьективно – получилась какая-то фигня… хотя я могу быть и не права.



-АААА! Мне плохо!
Тишина.
- Аааа! Я умираю!
Нет ответа.
- Аааа! Мне плохо! Мне противно! Мне скучно! Принесите мне поесть! И попить! Только пусть еду принесет не та рыжая матершинница, а темненькая, с хвостиком на затылке!
-Не, я так не играю… - проурчал Кидомару, откладывая вязальные спицы и с возмущением глядя в пол. – Не могу поверить, это орет человек, который нас отметелил за милую душу и даже не поморщился!
- И почему мы его терпим? – спросил Сакон, входя в комнату и протягивая Кидомару наушники-затычки.
Кидомару тяжело вздохнул.
- Потому что доктору Кабуто больше не с кем играть в карты. Я мухлюю, ты мухлюешь, Джироубо туп как пень в ясный день, а с Таюей, сам понимаешь, не поиграешь. Заматерит, побьет и будет часами пытать тебя флейтой. Причем, даже не используя джутсу. Ты помнишь, как она играет?
- Помню… брр… - Сакон передернул плечами.
- Чего вы тут проблеяли? – к парочке подошла Таюя. – Что вы тут только что вякнули насчет моей флейты? – она подозрительно прищурила глаза.
Сакон и Кидомару замялись, стушевались и отступили на второй план, притворившись стульями. А голос из подвала не унимался.
- Почему вы молчите? Вы меня избегаете? Ага, я так и знал, что всем наплевать на больных! О, этот жестокий мир, за что мне эти муки? Хватит меня игнорировать! Тут темно и тесно, а у меня клаустрофобия! А! Задыхаюсь….. ххххххх……. Я почти задохнулся…. Умираю…. Почти уже умер… вот-вот, сейчас уже умру! А!!! Пульс пропал! А, нет, показалось…. Дайте мне еды! Вы должны заботиться о больных и несчастных, сирых и убогих калеках!
- Сколько он так уже орет? - поморщилась Таюя.
- Уже второй час, – ответил Сакон. – боже, почему нас не посылают на задания, я больше этого не вынесу! У меня слабые барабанные перепонки и они могут воспринимать только классическую музыку Баха или Моцарта!
- У тебя только перепонки. – пробурчал Кидомару. – А у меня все пауки передохли! Ты слышал как он по вечерам все живое ультразвуком глушит в радиусе всей деревни? Я удивляюсь, как его только Кабуто терпит, да и Орочимару-сама тоже…
- Задолбали меня ваши перепонки и пауки! Я вообще не могу нормально заниматься игрой на флейте! Я её тупо не слышу!
- Уже даже наушники не помогают! Чтоб его…
- Согласен!
- Давайте его удушим, а?
- А если он нас?
- А если мы его?
- А если он встанет и нам надает по шее?
- Или не только по шее?
- Свяжем, утопим, прирежем, заставим жрать стряпню жирдяя Джироубо, рога обломаем, он нас запомнит, содрогнется, ужаснется и больше не пикнет! – торжествующе закончила Таюя, воинственно размахивая флейтой.
- Ага, а потом настучим по кумполу твоей дудкой. О, слышите? Заткнулся.
- Может он умер? – с надеждой проговорил Кидомару.
- Ага. Дождешься от него такой радости. Думай, какую ерунду ты несешь, человек-паук ты наш… давайте лучше посмотрим. Может, уснул?
- Дурак что ли? А если разбудим?
- Да ладно вам, трусы малолетние, как коты шкодливые боитесь, идиоты…
- Ну смотри Таюя, на свой страх и риск идем, если что – виновата ты. – выдохнул Сакон.

Троица прошла по темному коридору, втихую ругая Кабуто, принципиально не проводящего сюда электричество (больше всех старалась Таюя, выказывая неиссякаемые запасы новых выражений) и остановилась у железной гермодвери.
- Как он ухитряется через неё орать? – поразился Сакон, восхищенно оглядывая дверь, каменный потолок и стены.
- Наверно, всю молодость потратил на хоровое пение. – ухмыльнулась Таюя.
- Тихо, он может услышать.. – предупредил Кидомару.
Гермодверь открылась с глухим щелчком. Трое инстинктивно пригнули головы.
- Ложечку за маму, ложечку за папу…
- Ммм… не буду!
- Ложечку за Кабуто…
- За Кабуто съем….
- За Орочимару-сама…. Эй, ты чуть ложку не съел!
- Чавк-чавк!..
Трое элитных ниндзя деревни звука переглянулись.
- Это что за ***? – выразила общую мысль Таюя.
Сакон тихо заглянул в щелку между дверью и стеной.
Темное, мрачное подземелье. В центре стоит странного вида гроб-кровать, в которой возится светловолосое нечто. Рядом, восседая на хлипком стульчике, толстый рыжий мужчина кормит вышеупомянутое нечто с ложечки.
- Ммм… Джироубо кормит Кимимару. – сообщил Сакон команде.
- То-то его не было сегодня! – хлопнул в ладоши Кидомару.
- Дебил. – заключила Таюя.
Среди них воцарилось полное взаимопонимание.
- Эй, отпусти ложку, кому говорю! Отдай! Отдай, сказал! Отда…. Ты что натворил? Ты зачем её откусил? Чем я тебя буду кормить?
- Не знаю.
- Ладно, сейчас схожу за другой.
- Кофейку принеси!

- Шухер! – шикнул Кидомару и троица бросилась по каменному коридору наверх. Не дай боже еще Кимимару узнает, что они за ним подсматривали.
Добежав до верхнего этажа, Кидомару быстро схватил вязальные спицы, Таюя принялась насвистывать, демонстративно глядя в окно, из которого предварительно выпрыгнул предусмотрительный и осторожный Сакон.
По лестнице застучали шаги, вошел Джироубо с перекушенной пополам ложкой.
- Не, ну у него и зубы! – заявил он еще с порога. – Перекусил ложку, как макаронину сухую! Да еще и сжевал! Серьезно, я боюсь его кормить…
- А ты не корми – ответствовал Кидомару, отрываясь от вязания.
- Не… ну вы даете... он же болен, ему нужен уход и человеческое тепло!
- Джироубо, ты толстый идиот, ставший мамочкой для этого полоумного типа с костями вместо мозгов! Ты кормишь этого ушлепка с ложечки, посмотри в какое чмо ты превратился! – заявила Таюя, выдав свои подглядывания с потрохами.
- Таюя, я просил не выражаться в моем присутствии! Неужели тебе его не жалко?
Вместо ответа рыжеволосая флейтистка покрутила пальцем у виска.
Кидомару потянулся.
- А на мой взгляд, он просто придуривается. Ну не может умирающий человек так орать. Такого даже в компьютерных играх не бывает. – сказал он.
- Сердца у вас нет! – провозгласил Джироубо. – Как хотите, а кофе я ему принесу! И не думайте, что я вас не видел! Ишь, шпионы нашлись…
С этими словами Джироубо вышел из комнаты, хлопнув дверью. Через некоторое время послышалось бульканье чайника и звон перебираемой посуды.
- Убиться можно… - пробормотал Кидомару.
- Не лечится… - согласилась Таюя.

Тем временем, в глубоком-глубоком подвале, Кимимару расхаживал взад-вперед, ожидая горячий кофе. Ему было скучно. Катастрофически скучно. Он уже жалел, что провернул дело с мнимой болезнью, дабы откосить от миссий и получить небольшую передышку. Изоляция. Полная изоляция. Возможно, стоило придумать болезнь попроще… простуду например… Но разве бы это помогло? Его напоили бы травками Кабуто и отправили вкалывать на благо родины и отечества.
К тому же, сидя в сыром подземелье Кимимару по-настоящему простудился.
И всем было глубоко и высоко чихать на его душевные муки и моральные страдания. А он надеялся, что за ним будут ухаживать все девушки страны рисовых полей, его палатой станет главная зала, а спать он будет на кровать Орочимару…
А вышло что? Его кормит рыжий и непроходимо тупой толстяк, чья лысина навевает мысли о Лысой горе с её ведьмами, из развлечений только партия-другая в карты с Кабуто, темная, сырая кладовка, заставленная грязным бельем и стиральными порошками.
- Блин! – воскликнул Кимимару, ударяя кулаком в стену. Стена выдержала удар стоически, только укоризненно пошла трещинами.
- Блин! – еще раз крикнул он. В прошлый раз стена от такого удара была пробита насквозь. – Ыыыы! Как мне плохо! Я сейчас свихнусь! Я псых! Я белый кролик!
Скрипнула гермодверь. Кимимару подскочил до самого потолка и бросился к своему «ложу», натянув одеяло до самого носа и жалобно моргая зелеными глазами.
- Лежишь? – поинтересовался Кабуто, входя в помещение. – Ну, лежи, лежи. Куда уж тебе, вставать даже не думай. Мало ли, может ноги отвалятся. Слушай, давай партейку игранем? В дурака, в унитаз, в пьяницу? Или пасьянсик разложим. Косынка, паук, черви, солитер. На выбор.
Кимимару шмыгнул носом.
- А, не, беру свои слова обратно. – продолжил Кабуто. – Я же сейчас на задание ухожу. Все, я побежал. До встречи, больной.
Через пару минут на смену Кабуто пришел Джироубо с подносом. Приятно запахло кофе и не очень приятно – новой порцией каши, в которой аки столб библейский высилась новая алюминиевая ложка.
- Ну что, ложку я нашел. – прямо с порога жизнерадостно начал Джироубо, размахивая подносом из-за чего и каша и кофе смешались в нечто не поддающееся классификации в мире продуктов.
Кимимару с ужасом уставился на то, что ему предстояло съесть. «Зачем я притворился больным!?» - пронеслась в голове уже порядком надоевшая мысль.
Джироубо, сюсюкая, поднес ложку с коричневым веществом ко рту Кимимару. Тот решил не поддаваться и поплотнее сжал челюсти, однако толстяк все-таки умудрился впихнуть ему в рот ложку. Тогда светловолосый выбрал другую стратегию, а именно повторил то, что он делал до этого.
- Нет, ты что делаешь! Зачем ты снова откусил её?!
Кимимару удовлетворенно заурчал и только хотел ответить что-нибудь язвительное, как ложка предательски проскочила ему в горло и благополучно застряла. Кимимару закашлялся.
- Вот, что же ты наделал! – захлопотал Джироубо. – Что мне делать? Так, что делают в таких случаях спасатели? Точно!
И Джироубо начал наклоняться к Кимимару, явно стремясь сделать тому искусственное дыхание рот в рот. Светловолосый протестующее замычал и начал отпихиваться, судорожно стараясь выплюнуть ложку.
- Такс, я тут карты оставил… Оба на… Вот те раз, ну и история. - Кабуто вытаращил глаза на эту сцену.
От удивления Кимимару выплюнул ложку. Джироубо замер.
- Ну вы парни даете… - покачал головой Кабуто. – Оставить нельзя, сразу того…
- Это не то, что ты подумал! – пискнул Кимимару.
- А что я должен был подумать? – удивился тот. – Ну ладно, так и быть, я ничего не расскажу Орочимару-сама! – пообещал он, заговорщески подмигивая и спешно выскакивая из подземелья.
- Ты дебил! – заорал Кимимару.
- Я?
- Да ты!
- Правда!
- Правда, чтоб тебе медиком в Конохе работать!
- Ким, за что?
- Какой я тебе Ким! Кимимару-сама!
- Ладно, ладно, успокойся!...

Пять дней спустя.

- Мне плохо! Я не могу жить без еды! Всех должны обеспечивать провизией! Бесплатно! Гады, покормите меня! Я готов есть даже эту джироубину кашу!
- Может его покормить? – подскочил со стула Джироубо, но его осадила Таюя.
- Да пошел он! Кормить его еще. Не хотел твою стряпню жрать, так пусть обломается, идиот костомозгий.
- Ну Таюя, ну почему ты такая жестокая? Ему же хочется кушать!
- Мало ли что этому придурку хочется!
Ор не прекращался. Дикие вопли грозились перейти в ультразвук.
- Таюя, я больше не могу это выдерживать1
- Терпи, жирдяй!
- Не могу!
- Можешь!
- Ну пожалуйста!
- Сиди смирно, скоро должны вернуться Орочимару-сама и Кабуто.
- И что?
- И то. Они пошли вместе с деревней песка на Коноху. Ой, полетят клочки по закоулочкам! Они от неё и мокрого места не оставят!
- ЖРАТЬ ХОЧУ!!! – доносилось из подвала.
- А потом Кимимару можно будет смело спихнуть туда и мы будем жить в тишине и спокойствии, как и раньше! – закончила флейтистка.
Дверь резко открылась.
- Дорогу! – завопил Кабуто, втаскивая в комнату ничего не соображающего Орочимару. Руки человека-змея почернели и бессильно колыхались на ветру.
- Орочимару-сама! Что с вами! – звукари бросились к своему учителю.
- Сарутоби… ненавижу… - прошипел тот.
-Освободите проход, не толпитесь! – поторопил всех Кабуто. – Его нужно отбуксировать в свою комнату. Быстро! Джироубо, хватай его за ноги, иначе он упадет!
С великими трудами Орочимару был уложен на кровать и напоен успокаивающими настойками.
- Надеюсь, с приходом Орочимару-сама, у нас станет потише. – выдохнул Джироубо.

Через несколько дней, когда Орочимару пришел в себя, все додже оглашалось сдвоенными криками:
- Мне плохо! Покормите меня! Почему вы не приходите, я задыхаюсь от этой вони дурацких стиральных порошков!
- Я умираю! Где мой Саске? Принесите мне моего Саске!
- Где мой кофе?
- Где мой Саске?
- У меня болит горло!
- Мои руки! Я не чувствую рук!
- НЕ ИГНОРИРУЙТЕ МЕНЯ!!!!

-----------------------------------КОНЕЦ-----------------------------------